Новости – Общество
Общество
Балтийский «Варяг»
Фото из архива Ольги Черкасовой.
<р>В Первую мировую канонерская лодка «Сивуч» под командованием нижегородца Петра Черкасова в одиночку остановила немецкую эскадру
21 июля, 2014 19:08
13 мин
В августе 1915 года по всему миру, начиная от Франции, Англии и заканчивая Австралией, прошли демонстрации: люди несли триколор под звуки гимна российской империи. Таким образом иностранцы выражали свое восхищение подвигом канонерской лодки «Сивуч». Погибший в неравном бою корабль, которым командовал нижегородец Петр Нилович Черкасов, сразу же прозвали «Балтийским «Варягом». Корреспондент «Русской планеты» встретился с правнучатой племянницей героя Ольгой Черкасовой, которая долгое время изучает историю своего рода и возглавляет Общество памяти Георгиевских кавалеров имени П.Н. Черкасова.
– Что вам удалось разузнать о роде Черкасова?
– Род дворян Черкасовых очень древний. Мне удалось проследить его, конечно же, не полностью, примерно до времен царя Алексея Михайловича. Что же касается непосредственно Петра Черкасова, то он был одним из сыновей Нила Васильевича. Он достаточно долго служил на военном флоте. Однажды, будучи в отпуске в Нижнем Новгороде, познакомился с дочерью председателя первой Земской управы, губернского предводителя дворянства Турчанинова — Ольгой Алексеевной. Она была необыкновенно красива, как и ее мать — актриса Императорского театра. Нил Васильевич женился и обосновался в Нижнем Новгороде. Здесь он сначала работал капитаном на торговом судне, а позднее организовал собственное дело и стал хозяином трех пароходов.
Жена родила супругу семерых детей: пятерых мальчиков и двух девочек. Трое сыновей: Анатолий, Василий и Петр, последовали примеру отца и после окончания Морского кадетского корпуса отправились служить на флот. Больше всех из офицеров Черкасовых прославился Петр Нилович.
– Как складывалась его карьера?
– Сначала Петр Нилович служил на броненосце «Пересвет» на Дальнем Востоке, затем вахтенным начальником на миноносце «Властный». В войне с Японией 1904 года за ночную атаку, в результате которой крейсер неприятеля пошел на дно, его наградили орденом Станислава III степени с мечами и бантом и произвели в лейтенанты. Кстати, ему еще тогда полагался Орден Святого Георгия, но начальство потребовало от Петра Ниловича предоставить вещественное доказательство, то есть потопленный корабль. Позднее за храбрость и воинскую доблесть он получил ордены Святой Анны III степени и Святого Владимира IV степени. «Властный» в той атаке получил достаточно серьезные повреждения, и Петра Ниловича перевели на эскадренный броненосец «Севастополь», где он служил под началом будущего адмирала Эссена.
Уже через год Петр Нилович служил в Кронштадте на учебном судне «Верный».
В начале декабря 1912 года его произвели в капитаны второго ранга.
В самом начале Первой Мировой войны Петра Черкасова назначили командиром соединения канонерских лодок, и он принимает корабль «Сивуч».
– Вам удалось узнать подробности последнего боя Петра Черкасова?
– Информацию пришлось собирать буквально по крупицам, потому что в советские времена история Первой мировой войны замалчивалась. Мне удалось найти документы, книги с мемуарами современников Петра Ниловича.
По воспоминаниям, Черкасов был очень мягким, деликатным, если он кому-то в чем-то отказывал, то делал это так, чтобы не обидеть человека. При этом отличался смелостью и решительностью. Команда его очень любила.
В начале августа 1915 года немецкая эскадра начала наступление на Ригу. Русская флотилия не смогла сдержать натиск и ушла за пролив Моонзунд к Финляндии. А о двух канонерских лодках — «Сивуче» и «Корейце-2», которые днем обстреливали позиции сухопутных войск противника, а ночью ставили минное ограждение, просто-напросто забыли. Телеграмму с приказом об отступлении капитаны получили спустя сутки, когда вернулись на базу в Усть-Двинск. Развалины этой крепости и сейчас можно увидеть неподалеку от Риги.
Положение было безвыходное. У немцев — почти 60 кораблей, среди которых линкоры, миноносцы и два дредноута с мощным артиллерийским вооружением.
Если бы наши остались на прежних позициях, то, несмотря на минное ограждение, дредноуты с дальнего расстояния их просто бы расстреляли, как мишени. Канонерки решили проскочить, дотянуть до ночи, под покровом темноты выйти на мелководье и добраться до своих.
В последний рейд они вышли рано утром 19 августа. Некоторые исследователи пишут, что ярко светило солнце. Ничего подобного. Стоял плотный туман, так что видимость была нулевая.
Неожиданно из пелены вынырнул немецкий крейсер «Аугсбург» в сопровождении двух миноносцев.
Выбора у Черкасова не оставалось, и он приказал открыть огонь. Завязался бой. Вскоре один из вражеских миноносцев запылал и быстро затонул. Другой поспешно удалился. На линкоре начался пожар, боевая рубка была разрушена.
Досталось и нашим. «Сивуч» получил несколько пробоин в машинных отделениях и потерял управление. На «Корейце-2» была повреждена мачта.
Русские моряки, возможно, и справились бы с противником: в русско-японскую войну Петр Черкасов попадал и в более тяжелое положение. Однако командование «Аугсбурга» со страху решило, что нарвалось на линейный корабль «Слава», и вызвало подмогу. Командующий германской эскадрой Шмидт с двумя линкорами и флотилией миноносцев поспешил на помощь.
Поняв, что им не спастись, Черкасов отдал приказ «Корейцу-2» отходить к своим. Впоследствии канонерка была выброшена на мель и взорвана экипажем, чтобы не досталась немцам. Кстати, в то время на ней служил будущий писатель Борис Жидков. Странно, но впоследствии он ничего не написал об этом событии.
«Сивуч» продолжал бой в одиночку. От бесчисленных пробоин канонерская лодка заполнились водой, все кругом горело. Стонали раненые, вповалку лежали убитые. Командирскую рубку снесло снарядом. Черкасов получил контузию, но продолжал руководить сражением. Погиб он, когда прозвучал очередной взрыв на «Сивуче».
Корабль потерял ход и стал медленно погружаться. Но и тогда «Сивуч» продолжал стрелять по врагу из оставшихся орудий.
С песней «Врагу не сдается наш гордый “Варяг”» русские моряки ушли на дно. Согласно немецким данным, из экипажа канонерской лодки было спасено два офицера и более 30 нижних чинов.
– И немцы повернули обратно?
– Да. Когда командующий Шмидт понял, что произошло, то впал в ярость. За время получасового боя было повреждено три корабля, истрачен половинный запас угля, сотни снарядов, и все из-за какой-то канонерки! Топлива на дредноутах оставалось мало. Другие корабли не могли подойти к Риге, потому что «Сивуч» и «Кореец-2» успели поставить минное заграждение. В результате город остался целым. Не пострадала линия обороны наших сухопутных войск, был спасены сто человек команды «Корейца-2».
Когда на следующий день русские корабли отправились на разведку, то с удивлением обнаружили, что немецкая флотилия ушла в Германию без боя. В Рижском заливе она не появлялась вплоть до 1917 года.
Поэтому можно сказать, что Петр Черкасов выиграл сражение. Одна из британских газет того времени написала: «Пройдут годы, позабудутся все события этой войны, а подвиг “Сивуча” останется в истории».
Черкасова посмертно наградили Орденом Святого Георгия IV степени и произвели в капитаны первого ранга.
– У Петра Ниловича остались потомки?
– Детей у него не было. Недавно мне удалось разыскать следы его жены Сусанны Владимировны, в девичестве Гильдебранд. Ее отец-дворянин служил врачом на корабле. Брак, судя по всему, был по любви, так как Гильдебранды богатством не отличались. Черкасовы же, напротив, являлись весьма состоятельными и владели, в частности, плавильным заводом в Екатеринбурге.
После смерти мужа Сусанна Владимировна жила в Санкт-Петербурге на съемной квартире. Собирала пожертвования семьям погибших моряков, несмотря на то, что сама нуждалась. Умерла она в Великую Отечественную войну во время блокады Ленинграда.
– В семье Черкасовых, помимо Петра Ниловича, были еще замечательные личности и герои?
– Старший сын Нила Васильевича — Анатолий Черкасов — стал испытателем первой русской подлодки «Дельфин». В начале Русско-японской войны ее использовали как учебное судно. 16 июня 1904 года к нему на близкое расстояние подошел пароход, с которого зеваки хотели поглазеть на погружение корабля нового типа. Волна от судна накрыла подводную лодку.
Поскольку конструкция «Дельфина» была несовершенна — во время погружения воздух стравливался через открытый люк, — в этот еще незакрытый люк хлынула вода. На подлодке, где в тот момент было только четверо опытных подводников, среди новичков началась паника. Закрывающийся люк раздавил одного из матросов, который пытался выбраться. Образовалась щель через которую хлестала вода. Люк снова открыли уже на глубине, потом закрыли и попытались откачать воду, но моторы дали сбой.
Капитану предложили спастись, но Анатолий Нилович отказался, предоставив эту возможность тем, кто был на лодке впервые. Единственный офицер и 24 нижних чина погибли. Из 37 человек, находившихся на борту лодки, удалось уцелеть только 12.
Вину за это происшествие хотели возложить на Черкасова. Но Николай II заявил: «Мертвые срама не имут». По его указанию погибших причислили к участникам Русско-японской войны и с почестями похоронили на Смоленском кладбище Санкт-Петербурга.
Кстати, год спустя подобная участь постигла английскую подлодку А-8 и французскую «Форфадес». В обоих случаях спаслись только их командиры, находившиеся, как и Черкасов, около люков. Однако, в отличие от Анатолия Ниловича, они не последовали морским традициям и не захотели покидать корабль последними.
Другой сын Нила Васильевича — Василий — за участие в русско-японской войне был награжден орденами Святой Анны III степени с мечами и бантом, Святого Владимира IV степени с мечами и бантом, Святого Станислава II степени с мечами и золотой саблей с надписью «За храбрость».
В Первую мировую, будучи командиром эсминца «Гневный», на Черном море атаковал торпедами неприятельский крейсер «Бреслау». Тот остался на плаву, но надолго вышел из строя.
Затем командовал линкором «Чесма», был начальником Главного управления кораблестроения, представителем морского ведомства в Особом совещании по обороне государства. Он написал ряд фундаментальных учебных пособий по тактике, стратегии и боевым средствам флота, а также воспоминания о Русско-японской войне — «Записки артиллерийского офицера».
При молодой советской власти несколько лет руководил морскими путями сообщений на Белом море и в Северном Ледовитом океане. Был арестован, но оправдан. Талантливого офицера уволили, после чего пришлось сменить профессию — он стал экономистом. В 1929 году вместе со своей семьей переехал в Москву. Что с ним случилось дальше, я не знаю. Скорее всего, расстреляли, также как и его сына Нила в 1937 году.
– В Нижнем Новгороде помнят о героях Черкасовых?
– В городе Володарске имеется памятный знак в честь Петра Ниловича. Раньше на его месте стояла дача Черкасовых. Ее Нил Васильевич передал под дом-музей Балахнинскому земству, которое хотело поставить памятник. В народном доме имени капитана первого ранга Черкасова П.Н. находилась библиотека, читальный и театральный залы. Он служил людям до 1920 года, потом его переделали в почту, а позднее — в склад.
В Нижнем Новгороде на доме, где жил Петр Черкасов, имеется памятная доска.
Еще одну — в память о Василии Черкасове — мы планируем повесить в ближайшие годы. Намерены поставить ему памятник, но столкнулись с бюрократическими препонами.
В год столетия с начала Первой мировой войны в областном центре и Нижегородском регионе в честь георгиевских кавалеров будет установлено около двадцати памятных досок.
Общество памяти Георгиевских кавалеров имени П.Н.Черкасова регулярно проводит встречи с воспитанниками кадетских и речного училища, на которых рассказывает о героях-нижегородцах. Постепенно у молодежи просыпается интерес к нашей истории. Надеюсь, что когда-нибудь ныне позабытых солдат и офицеров Первой мировой будут знать и чтить наравне с другими защитниками нашей Родины.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
