«Никогда не подозревали в казнокрадстве»

Памятник Козьме Минину в Нижнем Новгороде. Фото: Юрий Сомов / РИА Новости

Корреспондент РП выясняла, где могут находиться останки Козьмы Минина

Ольга Абрамова

23 июля, 2015 16:49

17 мин

Великий патриот и гражданин России, Спаситель Отечества — так называют Козьму Минина, который вместе с Дмитрием Пожарским руководил народным ополчением 1611–1612 годов, освободившим Москву от иноземных захватчиков во время польской и литовской интервенций. Он призвал земляков-нижегородцев собрать деньги на формирование ополчения, чтобы пойти и выкинуть врага из Златоглавой. По преданию, и сам он отдал треть имущества на это благое дело, в том числе драгоценности жены и серебряные оклады с икон.

О жизни Козьмы Минина известно очень мало, а о его смерти — еще меньше. В народе поговаривают, что в его гробнице — кости ребенка, а в Википедии значится, что «в могиле на территории Кремля лежит совершенно иной прах». Кто лежит под плитой с надписью «Козьма Минин» и где настоящие останки легендарного героя-нижегородца, одного из главных организаторов ополчения, выясняла «Русская планета».

Поиски останков Минина мы начали с Нижегородской государственной областной библиотеки имени Ленина, где в отделе периодики обнаружилась весьма интересная информация. Так, в газете «Нижегородская коммуна» от 9 октября 1929 года есть статья под названием «Вскрытие гробницы Минина».

«6 октября представителями Нижегородского Истпарта и Краймузея было произведено вскрытие гробницы Минина на месте разобранного кремлевского собора, — сообщает издание. — В склепе были обнаружены сгнившие доски гроба. В нем оказались — развалившиеся части детского черепа, несколько детских ребер, нижняя детская челюсть. Черепа взрослого человека не было, не хватало большинства костей скелета взрослого человека. Бедренных костей было три. Все кости валялись в беспорядке». Дело в том, что останки Минина неоднократно переносились из собора в собор. «По-видимому, часть останков при перенесении растеряли и вынуждены были заменить их первыми попавшимися под руку частями скелета. Этим объясняется и находка костей детского скелета, — считает автор публикации. — Точно такое же содержимое гробов было и при вскрытии гробниц весной текущего года в том же соборе».

Вскрытая в 1929 году гробница Минина . Фото предоставлено Центральным архивом Нижегородской области

А вот еще один источник. «В 1929 году в Нижегородском кремле прогремел взрыв: на воздух взлетел Спасо-Преображенский собор, в котором находился склеп Кузьмы Минина. Все захоронения были уничтожены. Все, кроме одного. Перед взрывом спецкомиссия во главе с заведующим нижегородским партийным архивом С. Богодиным изъяла из храма все ценности. Пролетарии подошли к саркофагу, где согласно надписи должны были храниться останки Минина. Гробница оказалась открытой, а ее тяжелая крышка валялась рядом в куче щебенки и битого кирпича. Кто-то заглянул внутрь. Гробница была пуста», — повествует «Нижегородский рабочий» в № 179 от 05.11.2009 г.

Далее рассказывается о двух версиях, которые бытовали среди нижегородцев. По одной из них «кости, покоящиеся в ящике, принадлежали не одному человеку, а троим. Все скелеты были неполными, не хватало костей ног и таза. Вероятно, из-за частых переносов и перезахоронений останков некоторые из костей Минина оказались утраченными. Эксперт заключил, что кости принадлежат Кузьме Минину, его сыну Нефеду и пережившей мужа на 30 лет жене Минина Татьяне. Оказалось, что все трое были погребены в одном семейном склепе».

Еще более необычна вторая версия, отсылающая нас к другой публикации этого же издания в номере от 16 октября 1992 года. Там был опубликован очерк нижегородского писателя Валерия Шамшурина «Человек с большой буквы». В нем рассказывается о неком студенте-первокурснике, который под покровом ночи «выкрал прах Кузьмы Минина и долгие годы хранил их в мешке в своем сарае». Якобы писателю поведал об этой истории один нижегородский актер, а тому — сам этот студент.

Действие происходит в 1929 году. До студента Николая Барсукова доходят слухи о предстоящем сносе Спасо-Преображенского собора в кремле. Он решается спасти останки Минина. Со свечой и мешком ночной спаситель пробирается к гробнице. «В тусклом отблеске свечи Николай различает покрытые пылью кости. Парень осторожно начинает вынимать их и укладывать в мешок. Наконец он поднимается с колен и выходит из Божьего храма, унося с собой в темноту ночи останки брошенного и забытого своими потомками славного нижегородского гражданина. Долгие годы Николай Барсуков хранил эти кости в своем сарае, благо его семья проживала во флигеле краеведческого музея», — повествует издание. По окончании университета Барсуков устраивается работать в краеведческий музей, в который и передает прах Минина на сохранение. До 1962 года эти останки хранятся там, а потом помещаются в Михайло-Архангельский собор кремля.

После посещения библиотеки корреспондент РП отправилась в Комитет по делам архивов Нижегородской области.

В руках руководителя комитета Бориса Пудалова — акт вскрытия предполагаемой гробницы Козьмы Минина в кафедральном Спасском соборе. Его составлял нижегородский архивист Иван Вишневский, один из последних историков дореволюционной школы. Приводим отрывки этого документа.

Вскрытие гробницы Минина в 1929 году. Фото предоставлено Центральным архивом Нижегородской области

«6 октября 1929 года тройкой: мной, Вишневским И. И., Богодиным С. И. и Евстифеевым А. Я. было сделано вскрытие гробницы глухого склепа Козьмы Минина, после сломки Кафедрального спасского собора в Нижнем Новгороде при случайном присутствии архитектора-строителя дома Советов т. Медведева и одного из пожарников — Кротков. Когда при ударе ломом начался звук пустоты, т. Медведев произнес: «Близко свод». Действительно, скоро обозначился свод, пробили небольшую скважину, просунули свернутую рогожу, развернули ее в склепе и покрыли содержимое, после такой операции с особым подъемом сил (до этого очень долго копали, лом всем наворотил руки) принялись расширять скважину, чтобы свободно извлечь содержимое склепа, вынули все, завернули в рогожу и к 5 часам вечера снесли в помещение истпарта, во дворце Крайисполкома».

– 7 октября состоялось определение того, что оказалось в могиле, считавшейся Мининской, — рассказывает РП Борис Пудалов, руководитель комитета по делам архивов Нижегородской области, действительный государственный советник Нижегородской области I класса, кандидат филологических наук. — Все это фиксировалось актом, который затем был передан в музей. Сохранились и фотографии, сделанные во время раскопок. На обороте одной из них рукой Вишневского написано: «Вскрытие бывшей гробницы в Кафедральном соборе, в Кремле, Козьмы Минина — оказался один поповский обман». Так что все было задокументировано: Вишневский был очень хорошим архивистом.

Как отмечает Вишневский, в могиле были обнаружены:

«1. Черепные кости детские, челюсть с непрорезавшимися коренными зубами, ребра, три позвоночника и локтевая кость — тоже детские.

2. Три бедренные кости взрослого человека, одна из них сломанная, крестец, позвонок шейный, ключица — тоже взрослого человека.

3. Несколько обломков костей, не поддающихся определению».

И еще одна выдержка из Вишневского. «После вскрытия официальной могилы Козьмы Минина пришел к полной уверенности, что я был прав, когда настаивал сохранить богатырский костяк, в дубовой колоде, тоже в склепе, в углу Скорбященской церкви — тут было два погребения. Я и думал — одно Козьмы Минина, а другое его сына Нефеда», — делает вывод ученый.

Правда, сам Борис Пудалов, архивист с 30-летним стажем, автор множества трудов по истории Поволжья, в том числе и в Смутное время, с этой версией не согласен. Нефед был московским дворянином и умер в Москве. Зачем бы его стали сюда везти? Это слишком шаткая версия, отмечает он.

Одно время горячо спорили по поводу места рождения Козьмы Минина — из Балахны он или из Нижнего Новгорода. Потом пытались доказать, что он крещеный татарин.

– Мы, архивисты, работаем с документами. А факты — вещь упрямая. Никаких документальных источников, где говорилось бы о том, что Кузьма Минин — инородец, нет. Зато в нашем распоряжении есть синодики, в которых упоминаются предки и родственники Кузьмы Минина. Все они были русские, очень религиозные люди, с давними православными традициями. Это летопись может иногда слукавить, поминальные же книги (Синодик — церковная книга записи имен умерших для поминовения во время богослужения — Примеч. авт.) — никогда. А еще была «утка» о том, что якобы во время сбора денег для ополчения, всем, кто отказывался жертвовать, отрубали кисть руки. Это тоже не соответствует действительности.

– Я даже знаю, кто конкретно распространял эту чушь, ничем не подкрепленную, — продолжает Борис Пудалов. — А вообще, знаете, был такой казачий атаман Мишка Баловень, который в 1615 году пытался поднять мятеж в Москве. Историки и архивисты заинтересовались, что с ним сталось потом. Оказалось, его повесили. Так сохранилась «отпись», говоря современным языком, квитанция об оплате веревки, на которой его «вершили». Отыскали и свидетельство племянника Мишки, который упоминает о том, что сталось с его дядей. А вот насчет отрубленных рук нет упоминаний ни в одном документе.

Современная гробница Минина. Фото: niann.ru

Доподлинно известно, что Козьма Минин — торговец мясом, нижегородский посадский человек. Все остальное — вымысел. А вот начиная с 1911 года о Минине гораздо больше сведений. К примеру, доподлинно известно, что сам Пожарский выбирал себе «заместителя». Тогда у Минина и появляется интересная должность, которой ни до, ни после него ни у кого больше не было: выборный человек всею землею. А самое пикантное, о чем, по словам Пудалова, не принято говорить, до прихода на Москву они должны были выбрать царя. Источники на этот счет однозначны. И Пожарский, и Минин были сторонниками того, чтобы позвать в цари… шведского принца.

Интересно и то, кто на самом деле был в ополчении, помимо собственно русских.

– У нас любят перечислять: марийцы, чуваши, мордва… На самом же деле в составе ополчения были западно-европейские, так называемые, служивые иноземцы, — отмечает Пудалов. — Известно, к примеру, что там был англичанин — ярый католик со своим отрядом: он сбежал из Англии из-за того, что там католицизм начали притеснять. А еще были немцы, поляки, лифляндцы, двое испанцев, француз.

По утверждению Бориса Пудалова, сведения о Козьме Минине в Википедии большей частью не соответствуют действительности. Встречаются и опечатки. К примеру, написано, что Минин умер в «казакских местах». Во-первых, не казакских, а казанских. А во-вторых, и это не совсем верно.

– Сохранилась разрядная запись. Это правительственная хроника о назначениях должностных в составе государева двора и поручениях, которые им давались. Там сообщалось, что Кузьма Минин умер в 1616 году, в пути, возвращаясь из Казани, где он работал в составе думской комиссии во главе с боярином Григорием Ромадановским. В Казани восстали черемисы, — рассказывает архивист. — Комиссия в составе боярина Ромадановского, думного дворянина Кузьмы Минина и еще ряда видных чиновников того времени прибыла из Москвы для того, чтобы разобраться, в чем там дело. Ромадановский — это участник событий Смутного времени, очень авторитетный боярин. Минина же и представлять не нужно. Кроме того, он был очень хороший переговорщик, житейски мудрый человек. Это и предопределило включение его в состав комиссии.

Кстати, Минин — единственный финансист в России, которого никогда не подозревали и не обвиняли в казнокрадстве. Уникальный случай. Между тем, сразу же после избрания Михаила Романова ему доверили сокровища царской казны разворованные — гохран, выражаясь современным языком.

– Несколько лет назад нашелся весьма любопытный документ, который обнародовала российский историк Нина Голикова, доктор исторических наук. Это челобитная — прошение жены купца из Великого Новгорода. Там была купеческая династия Андроновых, один из которых, Федька, сотрудничал с поляками и участвовал в разворовывании сокровищ царской казны. У него был старший брат, который жил в Великом Новгороде. Когда Федьку схватили, его брат, памятуя все репрессии Ивана Грозного, бросив все, дернул в направлении западной границы. Жена же его осталась одна с тремя детьми, без средств к существованию. Она прибыла в Москву просить защиты, где ее обобрали казаки, сняли шубу и раздели чуть ли не до исподнего. А дело было зимой. И она обратилась, как ни странно, за помощью к Кузьме Минину. И вот представьте себе картину: приходит женщина, родной брат мужа которой — изменник Родины и вор в особо крупных размерах, грубо говоря, в управление казначейства и просит там одежду. Другой бы выгнал, а Минин не только выслушал, но и помог. Этот инцидент упоминается в челобитной.

– У нас нет никаких оснований предполагать, как это иногда звучит в публицистике, что Минину «помогли» умереть. В документах нет ни малейших намеков на столкновение интересов между членами комиссии, тогда как вообще в разрядных записях часто попадаются сведения о местнических спорах. Есть предположение, что он умер в Нижнем Новгороде. Однако документ не содержит упоминания об этом. Похоронен он был, если верить местному преданию, в приходе церкви, рядом с которой он жил в Нижнем Новгороде. В 1640-е был построен Спасо-Преображенский собор, куда и были перенесены останки Козьмы Минина. Этот собор потом был снесен и построен новый. Отмечу, что до 1929 года перезахоронения Минина вообще не документировались.

– Что же касается истории со студентом, который якобы спас останки Минина перед взрывом собора, никаких документальных подтверждений у нее нет. Более того, я знаю, кто пустил эту «утку». Есть еще документальное свидетельство старейшего нижегородского краеведа Игоря Кирьянова. Он свидетельствует о том, что останки Минина хранились в музее в специальном опечатанном ящике. То есть доложить туда что-то или вынуть было невозможно.

– Он был захоронен где-то у приходской церкви, а примыкающий к приходской церкви участок, где обычно хоронили — это крохотный «пятачок». Соответственно, умерших «тыкали» друг на друга. А когда останки переносили, старожилы должны были показать место захоронения. А там уж — что там захватили, то и захватили, — считает Борис Пудалов.

Согласны с этим и авторитетные нижегородские археологи. Известны случаи, когда кладбища XVII века располагались прямо на кладбищах XIV века. При этом захоронения происходят небрежно: разрывается могила и прямо внутрь ее, разрывая и раздалбливая все, кладется новый костяк. Так могло получиться и с Кузьмой Мининым.

– Покойников хоронили в гробах, дощатых или долбленых. Практика такова, что по прошествии определенного времени разрешается делать новое захоронение поверх уже существующего. Как, в принципе, и сейчас, — рассказала РП Татьяна Гусева, опытнейший нижегородский археолог, кандидат исторических наук, доцент, директор ООО «Археологическая служба». — Маленьких детей тогда также хоронили на прицерковных приходских кладбищах. В то время и сам город делился, условно говоря, на микрорайоны по церквям. Это позже, в конце XVIII века, из-за эпидемии чумы Екатерина издала указ, чтобы покойников хоронили на кладбищах на окраине, а не внутри города. Гробы быстро истлевали. При раскопках некрополей XVI и XVII веков, к примеру, выяснилось, что они не сохранились. Кости все перемешаны. Но даже если бы все кости были бы в полной сохранности и лежали в анатомическом порядке, что бы это дало? Антропологи по костям могут определить пол, возраст, возможно, заболевание, если оно отображается на костях. Но и только.

– Вы спрашиваете: где сейчас кости Минина? Я уверен абсолютно точно: они лежат в нижегородской земле, — резюмирует Борис Пудалов. — Точнее, на территории Нижнего Новгорода в его границах XVII века. Это все, что я могу сказать. И потом: так ли уж важно, чьи останки лежат в Кремле? Дань уважения к Кузьме Минину заключается ведь не в том, чтобы приносить цветы на его могилу. В понимании религиозного человека того времени почитание умершего — это поминальная молитва и литургия.

ТЕГИ

поддержать проект

Для поднятия хорошего настроения, вы можете угостить наших редакторов чашечкой кофе

Маленькая чашка кофе